Воин и ведьма
Ехал всадник на лошади черной туда, где лёд.
Ехал всадник на смерть. Только чью? Не ответит тот.
Чародейкину гибель несет его бравый лук?
Или ведьма его самого уничтожит вдруг?
Вспоминал по дороге жену и детей, и дом.
Проклинал государя: "Вот шел бы он сам на бой!"
Да в словах его горечь, обида и боль с тоской.
"Возвращайся, любимый, - он слышит, - живой домой".
Не живой и не мертвый. Не демон, не человек...
Он пускает коня вороного в безумный бег.
"Не убью, так убьет," - шепчет он да несётся вверх.
По снегам, по пустыне из снега, не по земле.
Видит поле из мертвых. А конь его наземь пал -
Воин лошадь несчастную, видно, совсем загнал.
Он глядит, не моргая, сжимая в руках клинок,
Слышит голос колдуньи... Ему не вернуться в срок.
Ведьма речи плетет как-то мягко и нежно. "Вот, -
Говорит едва слышно тоненький голосок, -
Ты пришел сюда. Вот и я. Так убери же враз!
Или к черту иди! Сгинь, паршивый, с моих ты глаз!"
А потом обещает богатство, невест, любовь,
Если с нею останется воин. И царский двор,
И цихины, и золото... Много всего в руках
Держит ведьма. Но все это ложь, все прах.
Воин смотрит бездушно на ведьму и на коня.
Взгляд бросает на меч и на мертвых, и на себя.
Понимает, что дома не ждали да и не ждут.
И зачем возвращаться туда, где ты вор и плут?
Он жену не любил, не любил ни детей, ни дом.
За богатым приданным погнались сестра с отцом.
А ее отдавали за звание "капитан",
Мол: "Когда-нибудь будет мальчишка тот генерал".
Воин смирно стоял, сделал вдох и шагнул вперёд.
И ему безразлично играет она ли, врёт.
Воин шел очень смело, сжимая ладонь в кулак,
Чтобы пеплом рассыпаться в тонких ее руках.
Сожженные травы
